Если вы хотя бы раз видели предвыборную изнутри, вы поймете – почему в нашей стране все так хуево.
Предвыборный вояж, который должен представлять собой, в идеале, нечто среднее между миссией гуманитарной помощи и туром рок – звезды, на деле превращается в гибрид христарадничанья и несением благой вести свидетелями Иеговы – то есть очень жалко, жалобно, и лучше бы где-нибудь подальше.
Будущие депутаты, вынужденные вернуться из Монако, и идти в любимый народ, к людям, которых искренне, с брезгливостью, ненавидят, истекают внутри себя говном и желчью, которые никак нельзя демонстрировать, пока не завершатся выборы. Они надевают все худшее, может даже, специально для этого купленное, и выходят на рынки и площади, к агитпалаткам, возле которых их ждут старые женщины с голодными глазами и беззубыми ртами, и спрашивают — почему они живут вот так? Чем они заслужили эту нищету и покинутость, — спрашивают они, а в глазах у них — то самое НИЧТО, экзистенциальный ужас, от которого можно только медленно пятиться, отступая назад, под прикрытие охранников, потому что этот ужас заразен.
На встречу с депутатом приходят грубые мужчины с простыми лицами и заскорузлыми руками, только что от станка и, приняв на грудь, они дышат перегаром в лицо нашему гладкому псевдоинтеллигенту, и спрашивают: «а когда, суканахуйебаныврот, будет везде русский язык, и шоб нас в НАТО не тянули?» и депутат лепечет что-то в ответ, а его слушают только для того, чтоб в конце сказать ему, что он дурак и вор. И вот эта правда, нарезанная большими тугими кусками, и вставленная в кандидата без мыла, так сильно повреждает нежную его душонку, что к концу кампании, он преисполняется жажды мести. И когда он попадает, наконец, в клуб «450 щупалец Диавола», все, что он помнит о народе – это холодный и липкий ужас, от которого стынут внутренности.
И теперь уже, снова сидя на балконе в Монако, и попивая свой утренний блеклэйбл, народный депутат не испытывает ни малейших угрызений совести, отбирая последнее у старух с тяжелыми и теплыми руками.