Над головой свистели осколки..
Красная шапочка в три прыжка пересекла живописную полянку и, спугнув парочку ежей, воздававших хвалу богу Эросу, грохнулась за здоровенный пень.
«Уфф… агга.. вроде пень свежий, дуб, выдержи..»
Пуля щелкнула по древесине, свежей, а оттого прочной, и ушла рикошетом в лес. Шапочку обдало дождиком из опилок, пара щепок провалились ей за шиворот и сразу же стали колоться.
«..выдержит.. то есть выдержал. Хорошо.. Но сидеть тут долго нельзя — возьмёт с флангов…»
Шапочка закинула тяжеленный АК-47 на пень и дала длинную очередь в сторону противоположной стороны поляны. Оттуда послышался сдавленный стон и хруст веток.
Шапочку как веслом по голове ударили, лицо ее вытянулось, а рука с калашиковым так и осталась лежать на пне, открытая для пуль.
«ТАК ПРОСТО?!», подумала, поднимаясь из-за пня, Шапочка… И увидела Волка.
он стоял чуть правее того места, куда она целилась. черт возьми, чуть правее того места, где он ДОЛЖЕН БЫЛ СТОЯТЬ!!! Шапочка перевела взгляд с нервно бьющего по ногам волчьего хвоста на две беретты. Волк держал их по-тарантиновский, горизонтально, ужасно неудобный, но понтовый способ СТРЕЛЯТЬ. Целиться так сложно, если только не стоишь в пяти шагах от мишени…
Шапочка успела подумать «Ой, мать», сказать «Ой..» и почти не успела испугаться, когда первая пуля шлепнула ее в левое плечо, слишком высоко над сердцем. «Позер… Еще не всё!», пронеслось в голове Шапочки. превознемогая боль и цепляясь остатками сознания за курок, она подняла автомат и направила его на Волка, но старый добрый калашников лишь жалобно щелкнул бойком. «Вот теперь — всё». Вторая пуля легла в цель — и кровь черничным вареньем залила ее изумленные глаза.