http://medportal.ru/budzdorova/interview/1493/
Колонка злого критика: «Плесень» (ч. 2)
uncle_doc , 12.3.2009
Продолжаем разбирать «фильм-сенсацию» Первого канала под названием «Плесень». Эксперт тот же – иммунолог-аллерголог, к.м.н. Татьяна Тихомирова, пост-док в UPenn Medical School.
В первой части разбора мы обратили внимание на достаточно странные представления авторов и некоторых экспертов фильма об иммунитете и грибковых инфекциях. Во второй хотим показать, что авторы фильма, вообще, слабо представляют, о чем идет речь в их собственном творении. Потому что многие сюжеты к плесени никакого отношения не имеют.
Кто в лес, кто по грибы
Чтобы далеко не ходить, разберем пример с доктором Франсуазой Дромер (Françoise Dromer) из Института Пастера. Она действительно специалист, достаточно крупный ученый, только за 2007-й год у нее вышла 41 работа (в соавторстве) в основном по проблеме криптококков. О них Франсуаза и рассказывает и в фильме:
«Cryptococcus neoformans – разновидность городского грибка (почва, голубиный помет). Возможно, он есть и в нашем организме. В неактивном состоянии. Но в случае иммунной недостаточности грибок может активизироваться, начнет размножаться и может привести к опасному менингиту, от которого можно умереть».
Уточняю: криптококк – ни разу не плесень. Это грибок. Причем высший грибок из базидомицетов, к плесневым грибкам никакого отношения не имеющий. Даже растет он в клеточной культуре не как плесень, а как дрожжи:
Меж тем рассказ доктора Дромер обрывается на самом интересном месте, и нам начинают показывать непонятные замеры на детской площадке, у дороги, сопровождая действия закадровым текстом про превышение ПДК токсичных грибов в несколько раз.
Что это за «токсичные грибы» такие? Бледные поганки? Мухоморы? Псилоцибы? Есть такой серьезный и многостраничный документ — ГН 2.1.6.1338-03 «Предельно допустимые концентрации (ПДК) загрязняющих веществ в атмосферном воздухе населенных мест». Токсичных грибов там нет. Для закрытых помещений, точнее, для рабочих зон, есть аналогичный документ. Вот там действительно водятся плесневые грибы. А что ищут вдоль городских трасс – непонятно. Кстати, с детских площадок можно много интересного притащить. Яйца аскарид, например. Или палочку Коха.
Можно ли притащить с улицы криптококк? Теоретически можно. Насколько он опасен и для кого, объясняет наш эксперт Татьяна Тихомирова:
«Криптококк действительно живет везде, и у здоровых людей встречается как часть нормальной условно-патогенной флоры. У человека много кого живет как часть такой флоры. Живет кандида, кишечная палочка, различные микобактерии и т.п. При условии иммунодефицита любой из этих «жителей» может вызвать серьезные заболевания: пневмонии и даже менингиты, как в случае с криптококком. Но иммунодефицит с потолка не берется, это очень серьезное патологическое состояние, которое возникает: при массивной химиотерапии опухолей, после пересадки органов и назначения иммуносупрессии, при СПИДе, при очень тяжелых инфекциях, при крайне тяжелых, далеко зашедших заболеваниях печени, почек, крови.
В перечисленных случаях иммунная система перестает работать адекватно, и мирно сидящие условно-патогенные микроорганизмы активируются. Кто «проснется» первым: кандида, криптококк, микобактерия или золотистый стафилококк? Неизвестно. Все зависит от причины падения иммунитета, от изначального состава условно-патогенной флоры и т.п. Так или иначе, в клинической картине развиваются в основном симптомы, характерные для микроорганизма-победителя. С ним начинают бороться медики, и тогда преимущество получают отставшие микроорганизмы. Если, конечно, состояние иммунитета к этому моменту не улучшилось.
Пугать грибками, мягко говоря, странно. Грибковая инфекция не является более активной или более опасной, чем все остальные. Напротив, чтоб активировалась грибковая инфекция, чаще всего нужно вмешательством извне прижать самых главных конкурентов грибков — бактерий. Поэтому грибковые инфекции так распространены в отделениях гематологии, где из-за злокачественных изменений системы кроветворения у пациентов приходится убивать и иммунные клетки, и их предшественников в костном мозге, а затем назначать высокие дозы антибиотиков. То есть, «убивать иммунитет» и уничтожать бактерии.
В эпоху до антибиотиков более 90% инфекционной смертности были обусловлены бактериями, а вовсе не грибками. И лишь после изобретения и развития антибиотиков расклад поменялся».
Но самое интересное не это. Через «русских французских» коллег удалось выйти на доктора Дромер и получить короткий комментарий по поводу ее участия в «фильме-сенсации». Она оказалась, мягко говоря, удивлена тем, в каком контексте было подано ее высказывание.
«Я рассказывала о грибах вообще, о микозах, отдельно и специально плесневых грибков не касалась, меня об этом и не просили. Моя лаборатория занимается криптококком, о нем я могу судить. А о том, что лежит за пределами моей компетенции, предпочитаю не распространяться. Я подчеркнула, что из ста тысяч видов грибов только двести в той или иной мере патогенны. Подчеркнула, что многие грибки в принципе не могут быть болезнетворными. Подчеркнула, что для развития опасной грибковой инфекции необходимо состояние выраженного иммунодефицита. Специально отметила, что даже системные микозы не передаются от человека к человеку», — сказала доктор Дромер.
Более чем уверен, что аналогичная ситуация была и у других ученых, засветившихся в фильме. То есть, они рассказывали о грибках вообще, а не о плесени в частности. Ну, а авторы смонтировали так, что получался вроде бы рассказ о страшно опасной и коварной плесени.
Кстати, к плесени чума тоже не имеет отношения.
Чумовой расклад
Начнем с теории: чума – инфекция бактериальная. Вызывает ее чумная палочка — иерсиния пестис. В природе болезнь циркулирует в популяциях грызунов (крыс, сусликов, зайцев – всего около 200 видов), на человека ее переносят блохи. Как видите, пресловутая плесень не фигурирует ни на одном из эпидемиологических этапов.
Теперь к практике, то есть к эпизоду из фильма «Плесень», посвященному чуме в Москве. Авторы достаточно вольно излагают события тех далеких лет. Григорий Орлов – прямо Геннадий Онищенко и Сергей Шойгу в одном лице. Примчался в столицу, залез на колокольню и собственноручно бил в набат, велел четверо суток звонить в колокола, свой дворец отдал под госпиталь, своих денег вбухал немеряно…
Только почему-то это изложение противоречит всем более-менее приличным источникам. Например, монографии по истории медицины профессора, д.м.н. Татьяны Сорокиной 1994 года издания. Профессор, в свою очередь, цитирует книгу очевидца и непосредственного участника событий, генерального штаб-доктора Афанасия Шафинского «Описание моровой язвы, бывшей в столичном городе Москве», изданную аж в 1775 году. И по этим источникам (а также по многим другим) получается, что в Москве была почти двухлетняя эпидемия, осложненная чумным бунтом.
Для разнообразия углубимся в историю.
Болезнь заявила о себе во время первой русско-турецкой войны, именно из Турции, и несли ее в Европу возвращавшиеся военные. Как только появились сообщения о чуме в русских войсках, вокруг Москвы выставили карантинные заставы. Первая вспышка была в ноябре 1770 года, заболели 27 человек, 22 из которых умерли. Вспышка была локализована, и через 6 недель карантин в городе был снят. Тем не менее, болезнь вернулась 7 марта 1771 года. ЕкатеринаII была в курсе с самого начала, именно по ее указу и проводились карантинные мероприятия.
15 сентября 1771 года в Москве вспыхнул бунт. Поводом стало решение архиепископа Амвросия о переносе иконы Боголюбской Божей матери из часовни у Варварских ворот в менее доступное место. Архиепископ был весьма образованным человеком и понимал, что огромное скопление народа способствует распространению болезни. Вот за образованность Амвросий и пострадал.
Кроме того, у народа накопилось масса претензий к властям (которые зачем-то закрыли общественные бани и торговлю), к духовенству (которое почему-то запрещало хоронить погибших по церковному обряду) и к врачам (морившим народ в карантинах).
Сигналом к началу активных действий стал бой набатного колокола. Лишенный «целительной» иконы обезумевший народ кинулся искать «злодея архиепископа». Нашел и зверски убил его. Потом вспомнил про прочих виноватых и начал громить больницы, карантины, убивать врачей и охранявших их солдат.
Генерал Еропкин, приданный губернатору Москвы еще в марте 1771 года, всего со 130 солдатами за сутки подавил бунт и арестовал зачинщиков. Екатерина, чтобы не допустить повторения мятежа, направила в Москву графа Орлова, наделив его неограниченными полномочиями и финансами. Для подтверждения полномочий царского фаворита с ним в чумной город были направлены четыре лейб-гвардейских полка. Никаких данных о том, что Орлов велел четверо суток звонить в колокола, нет. Зато сохранилось его печатное обращение к москвичам, где граф рассказывал о том, что чума не передается по воздуху, а только через предметы и зараженных людей, а также всячески призывал жителей не паниковать и вести себя подобающим образом.
Так что Орлов был послан для подавления бунта, деньги тратил казенные, дворец свой никому не отдавал, в колокола не звонил, врачей не разгонял. Хотя, надо отдать ему должное, действительно действовал решительно, оперативно и грамотно, поддерживал медиков, постоянно с ними советовался, всячески укреплял авторитет городских властей. Граф отбыл в Петербург 5 ноября 1771 года, а карантин в Москве был снят только 15 ноября 1772 года, через год. А тому самому набатному колоколу удалили «язык» в назидание, так сказать, чтобы впредь не подстрекал народ к плохому.
По поводу волшебной силы колоколов, которая так вдохновила авторов «Плесени», мне вспомнилось одно обсуждение на форуме звонарей (людей вполне православных и по части колокольной акустики образованных). Так вот, мысли в топике звучали очень здравые (за редким исключением), поклонникам колоколотерапии и сторонникам «целительного спектра» колокольного звона весьма рекомендую вчитаться. Да, и никаких результатов научных (подчеркиваю это слово) экспериментов и исследований, подтверждающих бактерицидное, вирицидное или фунгицидное действие колоколов, не обнаружено. И на иммунитет звон тоже не влияет.
Куча мала
Не имеет никакого отношения к плесени и упомянутое в фильме отравление алкалоидами спорыньи, называемое эрготизмом. Спорынья, как и криптококк, – высший гриб, только из аскомицетов, он тоже не из плесневых. Паразитирует на злаковых растениях, в том числе и на основных сельскохозяйственных культурах – ржи и пшенице. Случаи эрготизма регистрировались чуть ли не до 40-х годов XXвека, однако говорить об их эпидемическом характере не приходится. Ну да, вспышки. В тяжелых случаях – с делирием и даже летальным исходом. Но чтобы связать начало крестовых походов с эпидемией эрготизма, нужно иметь очень больное воображение.
Лепра (проказа) не только с плесенью, но и вообще с грибами никак не связана. Ее возбудитель – микобактерия лепры. Несмотря на то, что болезнь передается воздушно-капельным путем, нужно очень постараться, чтобы ее получить даже от непролеченного «проказного» больного. Бактерия размножается очень медленно, инкубационный период около 5 лет, а симптомы могут появиться даже 20 лет спустя после инфицирования. Для заражения необходим длительный и тесный контакт с больным и повышенная иммуногенетическая восприимчивость в придачу. Именно поэтому в мире никогда не регистрировалось эпидемий лепры. А вовсе не потому, что это «болезнь избранных» или «отметина неба».
В фильме же говорится буквально следующее: «Возбудитель – микобактерия лепра, организм, соединяющий в себе черты бактерии и грибов». Единственная черта – молодые микобактерии могут образовывать ветвящиеся формы, внешне отдаленно напоминающие грибной мицелий (грибницу). И только! Это не мицелий, и микобактерия – это не гибрид гриба и бактерии, не промежуточная форма.
Каким ветром в фильм занесло бактериофаги – осталось загадкой. В практической медицине эти вирусы не прижились, возложенных на них надежд не оправдали. Но даже чисто теоретически их к плесени притянуть не получится, потому что фаги – вирусы, поражающие бактерии (стафилококка, например, или кишечной палочки), а не грибки. Из них хотели сделать альтернативу антибиотикам, но то, что работает in vitro(в стекле), не всегда работает in vivo(в живом). Зато вот в науке бактериофаги прижились, их используют в качестве векторов для переноса генетической информации.
Раздел про антибиотики смотрится из всей этой компании наиболее логично, все-таки пенициллин из грибка пеницилла извлекли, а это зеленая плесень. Тем не менее, и в этом разделе феерическая мешанина. Например, есть абсолютно правильная мысль, под каждым словом которой я подпишусь, не задумываясь:
1
И тут же «эксперт» Лаперла: «Антибиотики действуют таким образом, что убивают сильные бактерии, но оставляют слабые. Но и слабые бактерии способны к колонизации. Они перерождаются в более развитые формы и их сопротивляемость антибиотикам повышается».
На самом деле антибиотики действуют ровно противоположным образом, убивая средние и слабые бактерии, и только удачно мутировавшие или самые сильные выживают. И они действительно повышают в дальнейшем устойчивость к антибиотикам, вот почему очень опасно самостоятельно уменьшать дозы прописанных антибиотиков или отменять их. Как и назначать по собственному желанию самому себе.
Устойчивость бактерий к антибиотикам не заразна, авторы фильма немножко перепутали причину и следствие. В действительности люди могут обмениваться устойчивыми штаммами друг с другом, особенно в семье, где контакты длительные и близкие. И вот именно таким образом распространяется резистентность микробов к антибактериальным препаратам. Но эта проблема существует не только и не столько для грибков, хотя бы потому, что антибиотики, строго говоря, — это оружие грибков против бактерий. А человек просто пытается приспособить это оружие для своих нужд. Получается не всегда удачно.
Действительно, есть проблема с отдаленными последствиями применения мощных препаратов. Однако, когда у ребенка бактериальный менингит, вряд ли найдется родитель, который откажется от введения антибиотиков. Приходится выбирать меньшее из зол.
***
Если «Плесень» и заставляет о чем задуматься, то только о целях, которые преследовались авторами. Просвещение среди этих целей точно не значится.
Когда после пресс-показа организаторы обзванивали журналистов, меня спросили, планирую ли я что-либо писать о фильме. Я сразу предупредил, что напишу разгромную колонку, тем более что в промо-материалах активно светилась MLM-фирма, распространяющая «чудесное» антигрибковое средство. «Да пишите что угодно, главное – напишите», — сказала мне девушка на том конце мобильно-телефонного моста.
Вот так фильм и построен. Упор именно на резонанс, неважно с каким знаком он будет. Неважно, что у многих зрителей начнется самый настоящий плесневый психоз. Главное – нагнать ужаса и безысходности, можно подумать, их мало в нашей жизни. Неважно, что половина информации в фильме – откровенная чушь или экстравагантные теории научных фриков. Главное – сенсация. Есть сенсация – есть рейтинг. Есть рейтинг – есть деньги на следующие шедевры.
Кстати, про «следующие» — это буквально: на подходе аналогичные ленты про алкоголизм, любовь и смерть. Так что без материалов для колонки я не останусь.
***